– Мамочки… – откинувшись на спинку дивана, я прикрыла глаза и просто… Да, да! Я просто расплакалась. – Я все испортила… Все!

Слишком многое произошло за каких-то пару дней. Разочарование в муже, наше расставание, пропажа свекрови с дочерью, мое отчисление из вуза, возвращение. Ну и, конечно, Вяземский… Я пыталась быть сильной, независимой и стойкой. Но чан с терпением переполнился и лопнул.

Слезы текли по щекам, а я судорожно их стирала, пытаясь выглядеть меньшей идиоткой в глазах ректора. Щеки залились краснотой, и мысленно я мечтала о том, чтобы провалиться сквозь землю. Давно бы уже сбежала, если бы не эти чертовы наручники!

Но вместо осуждения, сарказма и самовольного смешка услышала, как щелкнула застежка наручников. От слез разглядеть ничего не вышло, но мне и не надо было. Осторожно Вяземский сел рядом, а потом просто посадил меня к себе на руки, обняв так крепко, что при всем желании я бы не смогла выбраться.

– Не плачь, мне эти фигурки никогда не нравились, – тихий бархатистый голос словно передал частичку тепла, заставляя почувствовать себя уютно и расслабиться. – Мы со всем справимся. Что случилось-то?

Правило моей жизни – не вешать свои проблемы на другого человека. Потому что никому они на самом деле не нужны, кроме нас самих. Но сейчас, ощущая, как одна рука Вяземского поглаживает меня по волосам, а другая вытирает слезы каким-то платком, я ощущала себя в правильном месте. Поэтому выложила все мужчине как на духу, будучи почти полностью уверена, что потом пожалею об этом. Но в ту короткую секунду мне было очень хорошо, свободно и легко.

– Понятно, – задумчиво протянул ректор, затем резко встал прямо со мной на руках. Своими руками поправил волосы, вытер остатки легкого потекшего макияжа и заключил: – Раз так, значит, поехали.

– К-куда?

– Домой к тебе поехали, Иванова! За дочкой твоей, – словно это было чем-то само собой разумеющимся, покачал головой мужчина, но прежде чем я обрадовалась, добавил: – Но экзамен ты мне все равно сдашь. По дороге!

Спускаясь по лестнице вуза, я то и дело ловила на себе заинтересованные взгляды. А все потому, что сзади, словно коршун, за мной следовал ректор. И не было нужды ему держать меня за руку, чтобы все знали – мы в одном направлении. Взгляд мужчины я ощущала спиной чертовски хорошо.

– Я не сбегу, – в конечном счете пообещала я шёпотом, но он услышал, достаточно серьезно пробормотав:

– Не могу быть уверен наверняка.

На парковке чужое внимание стало более ощутимым. Теперь к общему числу любознательных студентов присоединились еще и преподаватели.

– У вас будут проблемы… – предположила я, заметив, как преподаватель фонетики негодующе покачал головой, а англичанка и вовсе схватилась за сердце. Реагировали они так, будто мы устроили оргию прямо в вузе, не меньше.

– Думаешь? – иронично протянул ректор, а затем и вовсе мне подмигнул, обгоняя. Словно у этого мужчины был какой-то особый иммунитет!

Я хотела что-то ответить, но внезапно потеряла ход мысли. Потому что Вяземский остановился у громадного черного джипа последней модели. Я могу ошибаться, но выглядел он дорого… Чертовски дорого!

– Не понимаю, зачем тебе должность ректора? О, может, скрываешься от полиции? – саркастично протянула я, стараясь сгладить тот момент, что снова перешла на «ты» в стрессовой ситуации.

На удивление, Вяземский открыл сперва дверь для меня. И даже придержал ручку, позволяя сесть поудобнее. После сам застегнул ремень безопасности, как-то уж слишком долго застопорившись в районе груди. И когда я уже была готова дать ему словесный подзатыльник, он сам сделал шаг назад, внимательно заглядывая мне в глаза:

– У тебя неправильное представление о преподавательской профессии. Думаешь, тут работают одни нищие и потому, что деваться некуда?

Я покраснела и отвела взгляд. Ведь именно эту мысль вкладывали нам некоторые преподаватели с первого курса. Дескать, платят мало, толку никакого.

– Бал, на котором ты была вчера, организовал мой хороший друг – Алан Берг. Меценат, владеющий крупным холдингом. Но, узнав о моей новой должности, он умолял меня взять его к себе, – выдержав эффектную паузу, ректор обошел машину, завел мотор и, двинувшись с места, заключил: – Теперь у нас новый профессор на кафедре филологии.

– Но… зачем ему это? – не сдержавшись, пробормотала себе под нос. Собственно, под «я» имелось в виду еще и «вы», то бишь сам Вяземский.

– Когда-нибудь поймешь, Иванова… – понуро пробормотал он и, замолчав буквально на мгновение, тут же одёрнулся: – Итак, первый экзаменационный вопрос: цель и суть изучения фонетики в высших учебных заведениях. Упражнения для обучения артикуляции звуков и интонационных моделей.

Могу сказать, что выложилась я с большим рвением, нежели на настоящем экзамене. Вопросы не казались мне сложными, хоть на некоторые Вяземский просил отвечать на английском или немецком языках. К пятому, штрафному, вопросу его челюсть продолжала биться о пол, а мое ЧСВ взлетело до небес.

– Иванова, я… – сглотнув, ректор просушил горло, в который раз взглянув на меня иными глазами. Будто на диковинную зверушку! И в который раз сбился с мысли. – Я…

– Умейте признавать поражение, господин Вяземский, – сложив руки на талии, я многозначительно подмигнула. Дескать, самый удачный момент, чтобы вернуть мне бирку и извиниться за отчисление. Но он лишь кивнул вперед и хрипло пробормотал:

– Приехали.

И только в тот момент, когда я увидела свой подъезд, вдруг поняла… А ведь адрес свой я так и не назвала!

– Откуда?.. – задумчиво пробормотала я, вглядывалась в дверь подъезда. Осведомленность ректора уже немного пугала!

– Ты действительно сейчас хочешь это выяснять? – обвинительно протянул Вяземский, а затем выпорхнул из машины. Кажется, кому-то не терпелось закончить разговор!

Тем не менее сейчас мужчина был прав. Хотелось поскорее увидеть дочь, обнять и убедиться, что все хорошо. Только вот стоило мне сделать шаг вперед, как я заметила Вяземского, следующего за мной.

– Нет, нет, нет… – выставив руку вперед, я даже представить боялась, что он поднимется со мной наверх. Что я скажу свекрови? «Здравствуйте! Это мой… ректор. Он любит подвозить нерадивых студенток до дома». Только вот мужчина и глазом не повел, показывая, что слушать меня не намерен. – Дальше я сама.

– Нет, – строго отчеканил он, заиграв от злости желваками. И смотрел на меня так, будто я обязана его слушать! Что за дела? – Я не отпущу тебя одну.

Охнув от наглости, я злобно фыркнула и выпалила, не подумав:

– С какой это стати?! Ты мне кум, брат, сват или, может, муж???

– Как много вариантов. Но я бы остановился на последнем, – подмигнул мне мужчина, заставляя впасть в полный ступор. Пока мозги активно осмысливали сказанное, он обошел меня, выхватив ключ от подъезда из рук, открыл его и даже галантно пропустил внутрь. – А теперь пошли, познакомишь с дочерью.